Где найти амулет аркея в skyrim
Публичная бета выключена
Выбрать цвет текста
Выбрать цвет фона
100% Выбрать размер отступов
100% Выбрать размер шрифта
Торбьорн Расколотый Щит не был арестован, но чувствовал себя как на допросе. Капитан Мьёрн наседал, говорил громко, видимо, считая, что Торбьорн оглох или временно потерял память из-за опьянения. Если бы он знал, сколько на самом деле выпил его собеседник, то давно бы махнул рукой и отпустил куда подальше. Но домой Торбьорн не пошёл бы даже за всё золото мира - да и без толку оно ему теперь. - Мне очень жаль. Прими соболезнования. Тело Товы давно вытащили из петли и отнесли в Зал мёртвых, но Торбьорн знал, что будет чувствовать дух смерти, даже если сожжёт собственный дом до основания. Мясник снова лишил жизни очередную женщину - не приближаясь к ней. Следом за Нильсин мир добровольно покинула её мать. Капитан волновался за последнего норда из клана Расколотый Щит и всячески старался держать его на виду, побольше общаться, отвлекать. Торбьорн сидел тихо и почти не разговаривал, а голос Мьёрна доходил до него будто из Обливиона. Никому из стражи не хотелось знать, что было сейчас в голове потерпевшего - от него держались подальше, будто смертью близких можно было заразиться. «Мои девочки… - вновь и вновь повторял про себя Торбьорн, покачиваясь на шатком стуле. - Мои девочки погибли». Его взгляд бесцельно окидывал скромный кабинет капитана и совсем не различал посторонних. Вместо Мьёрна он снова видел перекошенное лицо Товы. Когда Торбьорн вернулся домой, её тело тихо покачивалось в петле, а значит, она умерла за несколько мгновений до того, как он переступил порог. - Я снял тебе комнату в таверне на неделю, - сообщил стражник, пытаясь как-то подбодрить старого знакомого. Пока Торбьорн заливал горе в «Очаге и свече», слуги из дворца ярла прибрались в его доме, а капитан стражи составлял рапорт. Удавка - не самый эстетичный способ уйти, но Това, похоже, не сильно заботилась о внешнем виде и будто бы хотела покончить со всем поскорее. Однако петлю затянула невероятно профессионально, словно пробовала это делать раньше. Или тренировалась после смерти первой дочери… Капитан понимал, что зацикливаться на самоубийстве не было смысла, но продолжал опекать Торбьорна по приказу ярла: во время гражданской войны потеря одного из богатейших и влиятельных людей в Виндхельме была бы невосполнима. Неделя в таверне «Очаг и свеча» пролетела незаметно. К безутешному вдовцу подходили люди, бубня под нос невыразительные слова утешения, чьи-то руки хлопали по плечу. Он не запоминал лиц и только молчал, не прекращая думать: «Один из них убил моих девочек». Эта мысль сводила его с ума. Прожив в Виндхельме всю жизнь, Торбьорн впервые понял, что совершенно не знает своих соседей, да и с деловыми партнёрами никогда по душам не общался - сколько из них могли затаить зло и пожелать клану смерти? Как бы ни старался по-доброму ко всем обращаться, он не мог угодить всем. И к чему привела эта доброта? Он поднял взгляд на трактирщицу Эльду и подумал, что совершенно не знает ту, что исправно подавала мёд, даже если у Торбьорна не было при себе денег. Когда женщина поворачивалась к посетителям, её лицо искажала гримаса брезгливости, как казалось мужчине в алкогольном дурмане, абсолютно без видимой причины. Резким движением он отставил кружку, расплескав половину содержимого на руки. - Неужели завязать решил? - хмыкнула Эльда, качая головой. - Вовремя ты это. - Закрой свою пасть! - внезапно взревел Торбьорн, и в таверне повисла тишина. Даже данмерка, что работала на втором этаже, перестала играть на флейте и прислушалась. - Над горем чужим смеёшься?! Трактирщица встретилась с ним взглядом и опешила, будто действительно какое-то зло утаила. Каждый знал, как она любила желчью поливать своих постояльцев, и нисколько гневу Торбьорна не удивился. Капитан Одинокий Шквал, что недалеко за столом сидел, единственным в стычку вмешался: подошёл к вдовцу, взял его под руку и молча вывел на улицу. Холодный воздух подействовал на Торбьорна отрезвляюще - слишком долго сидел он взаперти, нюхая кислый эль. От жара очага кружилась голова, его разморило. Сам он давно одежду не менял и, должно быть, порядком постояльцам надоел. Тем временем жизнь в Виндхельме продолжала идти своим чередом, ничего не изменилось со смерти трёх женщин из клана Расколотый Щит. Запоздало Торбьорн понял, что стоит, мягко говоря, не совсем одетым. Капитан, что таковым давно не считался, учтиво подал ему свой плащ с меховым воротом. - Как же меня терпели-то? - усмехнулся Торбьорн, пряча от стыда глаза. - Всё уплачено, вот и не тревожили, - Одинокий Шквал нахмурился и укоризненно покачал головой. - Горю твоему сопереживают, вот в чём дело. Люди-то чувствуют, - бывший моряк окинул улицу перед таверной всё тем же хмурым взглядом и поёжился от холода. - Чувствуют зло, неведомую тьму. Что-то жуткое девушек отняло. Не враги твои - те бы Тёмное Братство позвали или громил. Там безумец работал. Одинокий Шквал замолчал. Тяжело ему было говорить о смерти Фригги и Нильсин, когда Тову только схоронили, но растрясти Торбьорна следовало, и мужчина побледнел ещё больше, вновь вспомнив, в каком состоянии обеих дочерей нашёл. Боги подарили им с Товой близнецов - что было редким благословением. С детства за девочками водились всякие чудеса: однажды Фригга порезала щёку о сухую ветку, играя перед домом, а через несколько дней и Нильсин заявилась с точно таким же порезом. Зря только няньке влетело - подобные странности повторялись вплоть до их совершеннолетия. Утром в тирдас он пришёл за Фриггой - изрезанной до неузнаваемости, будто зверем каким, - а вечером в фредас так и не пришла домой её сестра. Повторив путь до Зала Мёртвых во второй раз, Торбьорн не сомневался, что найдёт Нильсин израненной точно так же. Слились они с богами, как единое целое, ибо не могла одна жить без другой. - Тебе нельзя опускать руки, слышишь? - Одинокий Шквал потряс Торбьорна за плечи, чувствуя, что внимание его опять соскальзывает. - Нельзя, - мямлил он, головой кивая, - ещё не настигло за девочек отмщение. Как всякий в меру законопослушный гражданин, привыкший полагаться на свою страну и отдавший ей буквально всё, Торбьорн сидел и ждал справедливости. Дни за его окном сменялись ночами, а Мясник всё ещё был не пойман. Без новых жертв след убийцы затерялся в выпавшем снеге. Даже капитан Мьёрн перестал за главой Расколотых Щитов следить. Снова оставшись в одиночестве, Торбьорн запил как прежде. Память о зверских убийствах выветрилась из голов жителей Виндхельма, обратившись необоснованным липким страхом, что поджидал на улице в тёмное время суток. Горе захватило разум Торбьорна, поглотило волю и любые желания. Время замерло. Без Товы дом пришёл в упадок: пауки обосновались в углах и даже в мебели, пылью покрылись корешки книг, дорогие тарелки и чугунные котелки, принесённая на сапогах уличная грязь с оттаявшим снегом разносилась по комнатам. «Вот сейчас займусь уборкой, а то Това заругает», - думал Торбьорн, забывая, что овдовел. А как вспоминал, так и запивал или засыпал. Дом наполнили странные звуки и шорохи. То в темноте Мясник ему чудился - рогатый и волосатый, рожей страшный, точно даэдрот, - то казалось, что в дверном замке кто-то отмычкой ковыряет. Не выдержав однажды, Торбьорн схватил фамильный меч и бросился к двери, с диким воплем и слезами поломал мебель и благополучно уснул на пороге, слава богам, себя не поранив. Проснулся он до рассвета, поднялся кое-как, поскрипел костями и похромал в спальню - греться; поднялся на второй этаж и остановился, как вкопанный, у лестницы, заметив в соседней комнате фигуру в знакомом платье. Това стояла спиной к нему, внимательно разглядывая полки, где ждала своего часа посуда, подаренная её родителями на свадьбу, наклонив голову так, будто шея её едва держала. Но больше пьяницу напугал внезапно появившийся смрад опорожнённого кишечника, как в тот день, когда он нашёл жену в петле. Това нелепо шевельнулась, будто пыталась к мужу повернуться, но шея наконец не выдержала, и голова безвольно рухнула на грудь. Издав громкий вопль, Торбьорн вылетел из дома, оставив входную дверь настежь распахнутой. Одно радовало: он не видел её лица - хоть остатки разума сохранил. Через несколько минут он был уже у крепости стражи. Расталкивая зазевавшихся прохожих, один из богатейших нордов Виндхельма орал на всю улицу, что срочно хочет видеть капитана Мьёрна. - Торбьорн, да на тебе лица нет! - выдохнул он, встречая старого знакомого на пороге кабинета. - Быстрее, идём! Там Това по дому ходит! Глаза Торбьорна бешено вращались, от его одежды воняло недельным потом и алкоголем. Раздалось несколько смешков со стороны стражников, и Мьёрн побагровел. Разогнав бездельников по постам, он покинул крепость и отправился в дом теперь уже немногочисленного клана Расколотый Щит. - О, боги, - тихо промолвил капитан, закрывая за собой дверь. Признаться, он был не готов к тому, что ждало внутри. Будто не замечая вокруг разрухи и запустения, Торбьорн описывал круги по спальне Нильсин, выкрикивая: - Вот здесь она стояла, на посуду свою треклятую смотрела! Как живая! Но мёртвая! Капитан помнил, как освобождал Тову из петли, пока стражник Измар придерживал её за ноги. Даже привыкший к смерти Мьёрн содрогнулся, увидев выражение её лица - полное боли и, в то же время, долгожданного избавления. Верёвка оставила на шее глубокую борозду, не оставив сомнений в версии о самоубийстве. Её девочки ушли, но с их смертью всё было не так однозначно: части тел были похищены - наверняка для тёмного ритуала или чего похуже. Неудивительно, что душа замученной горем матери не находила покоя. Капитану пришлось несколько раз обратиться к Расколотому Щиту, повышая голос, дабы привести его в чувство. - Посмотри, во что ты дом превратил, посмотри на себя, - говорил он. - Весь провонял, точно бродяга! Загниёшь тут один и не дождёшься момента, когда Мясника казнят. Рано тебе ещё за Товой идти, - добавил уже мягче. Глаза пьяницы просияли, в них стояли слёзы. - Так ты мне веришь? - Конечно, - нехотя признал капитан. - Чего я только за службу ни повидал. Амулет Аркея раздобудь да Тове принеси, пусть успокоится. Чуть-чуть ещё обождите! После этого случая Торбьорн взялся за голову, перестал по-чёрному пить, помылся, прилично оделся и начал гулять по Виндхельму. Торговыми делами он занимался спустя рукава, будто для отвлечения внимания. Сам же поглядывал по сторонам и слушал, о чём люди говорят. «Братьям Бури плевать на беду - им только золото подавай! Стражники - тьфу и растереть! - даже мухи на носу не найдут. Если хочешь добиться в этом мире справедливости, бери инициативу в свои руки», - простая мысль надёжно укоренилась в голове Торбьорна, придав жизни цель: он сам найдёт Мясника. Однако для осуществления этой цели ему требовалась какая-нибудь система, что навела бы на убийцу. Даже его связи в криминальных кругах никакой зацепки не дали. Оставалось только крутиться на улице и следить за одинокими женщинами - то есть, ловить Мясника на живую приманку. Как в бойце, Торбьорн был в себе уверен. Впрочем, и хуже не сделает. Две ночи он гулял по Виндхельму, особое внимание уделяя улице, соединяющей площадь перед воротами с кварталом, где он жил. По нескольку раз за ночь он проходил по кладбищу, где нашли Фриггу, не в силах преодолеть наваждение, - это место будто манило к себе, заряжало злобой и уверенностью. Нельзя останавливаться! «Только бы этот пёс не покинул город, - думал Торбьорн, яростно потрясая кулаками. - Он - мой!» В тусклом свете факелов появилась Виола Джордано - она тоже расследовала убийства и будто бы подыгрывала затее Торбьорна. Ночью Виндхельм сковывали морозы, но подогретый азартом охоты мужчина продолжал свой путь в нескольких футах от Виолы. На мгновение за её спиной мелькнула высокая, чуть сутулая фигура, и Торбьорн поспешил на помощь. Длинные руки, во тьме казавшиеся чёрными, потянулись к женщине. - Сзади! Старый солдат, точно разъярённый медведь, кинулся на Виолу, потрясая двуручным мечом, но рассёк лишь воздух за спиной испуганной до одури женщины. Он не верил своим глазам: неужели подвело разыгравшееся воображение, приняв тени за человека? - Помогите, убивают! - завопила Виола во всё горло. С разных концов кладбища откликнулись стражники, поднялась невообразимая суматоха, будто в базарный день. Торбьорн больше мечом не махал, а кинулся в сторону, как затравленный заяц, больно столкнувшись плечом с пробегающим мимо мужчиной. Наперерез выбежал стражник и наставил на Торбьорна меч. - Стоять! - заорал он. - Лучше бы вы так резво Мясника ловили, - буркнул Расколотый Щит и бросил оружие под ноги. Снова он вернулся в кабинет капитана городской стражи. Начинало казаться, что для Торбьорна эти тёмные казематы стали вторым домом. Только на этот раз его задержали как подозреваемого. - Ты спугнул его! - кричал капитан. - Подготовка - скампу под хвост! Мясник почти был у нас в руках! От мысли, что он коснулся убийцы дочек, Торбьорна начало тошнить. Через мгновение содержимое его желудка распростёрлось у ног Мьёрна. «Не углядел. Как за Нильсин не углядел», - зажмурившись, мужчина схватился за голову и тихо заплакал. Не злость на себя, не отчаяние или бессилие заволокли его глаза слезами, а горькое чувство вины: после смерти Фригги он запил и не углядел, потерял вторую дочь, когда должен был опекать, прохода не давать! Пусть бы ненавидела, дома сидела, но - живая! Стоило Тове старого дурака с собой забрать. Зря он только призрачной надежде поверил - и всё вконец испортил. Когда Торбьорн успокоился, капитан подал ему кувшин воды и продолжил наседать: - Виола обвинила тебя в нападении этой ночью - а это уже серьёзно, - вещал капитан Мьёрн, глядя в испуганные глаза Торбьорна. Конечно, не мог он поверить, что этот человек убил дочерей и раскромсал их на части. - Но это неправда, ты же знаешь! Я… я не пил уже несколько недель, - почему-то эта информация казалась ему очень важной. - Помочь хотел. Я… - Чем ты занимаешься целыми днями? - резко перебил капитан. Торбьорн смолчал. - Ты шныряешь по городу. Без отговорок, - добавил Мьёрн, когда собеседник наконец открыл рот, - мои ребята часто видели тебя у мест преступления. То, что Торбьорн крутился там, где умерли его дочери, настораживало капитана. Даже пугало. Убитому горем отцу (а теперь ещё и вдовцу) нечего больше терять - не избежать с таким человеком беды. - Ты же не веришь, что это я сделал? - голос старика дрогнул, и капитан отрицательно покачал головой. - Не верю. У Виолы мозгов - точно у курицы. Она быстро согласилась приманкой для Мясника выступить. Видно, напрасно всё, - капитан устало вздохнул и потёр пальцами переносицу. Он не спал несколько ночей, планировал засады, опросил толпу свидетелей, а Мясник будто над ним измывался, играл и будто бы чего-то ждал. - Говоришь, столкнулся с ним? Как он выглядел? Какой рост? Как не помнишь? Торбьорн, чем больше ты вспомнишь, тем быстрее мы поймаем этого ублюдка. - Кажется, имперец. Кажется, с меня ростом, - будто призрак бормотал Торбьорн, не глядя на капитана. - Это всё. - Не густо. Вновь воцарилась тишина. Престарелый слуга зашёл в кабинет, держа в руках швабру и полное ведро воды, и с кряхтением принялся вытирать пол. В присутствии постороннего капитан снова успокоился. - Посмотри на себя, - проговорил он так, словно потерял всякую надежду на возвращение прежнего Торбьорна. - Иди домой, ты свободен. И выспись уже, ради всех богов! Стражник, что с ликом победителя сопровождал норда с места преступления, сразу скис. - Но капитан, он же свидетель… - Я уже всё узнал, - строго осадил его Мьёрн. - Он не тот, кого мы ищем, но если снова попадётся, - он погрозил Торбьорну пальцем, - то сразу в тюрьму отправится. Главе клана Расколотый Щит не нужно было повторять дважды. Мьёрн пытался поймать убийцу - и это, несомненно, радовало. Что ему может предложить одинокий, почти безумный старик? Он снова запил. Вспомнив, что в последний раз видел дома, Торбьорн решил отправиться в Хьерим. Ключ с трудом повернулся в замке. Надавив на дверь плечом, норд ввалился внутрь, прикрывая телом початую бутылочку мёда; ещё одна покоилась в его кармане. В нос ударило застоявшейся пылью. Торбьорн чихнул и вытер нос рукавом дорогого камзола. Они купили этот дом на будущее, когда кто-то из девочек выйдет замуж. Фригга загорелась идеей переехать пораньше и распланировала обстановку, заказала из Сиродила мебель, но Торбьорну пришлось отменить эту покупку. Мебель в ненужном доме его совсем не интересовала. Окна забили досками, чтобы внутрь никто не проник, и в Хьериме воцарилась зловещая темнота. Шаги разносились в пустом доме с громким эхом, и пустота играла с хмельным воображением злую шутку. Когда-то Торбьорну хотелось, чтобы эти залы залил яркий свет и звонкий детский смех. Това бы тайком носила сладости, баловала внуков, а сам Торбьорн учил бы их с мечом управляться. Теперь этой мечте не суждено сбыться. Глаза постепенно привыкли к темноте. Он хлебнул из бутылки и вздохнул: вокруг ни стула, ни свечи - не выпить культурно! Надеясь наткнуться на какую-нибудь захудалую мебель в темноте, Торбьорн поплёлся, держась за стену, пока перед ним не вырос шкаф. «Видимо, Фригга купила», - подумал норд, ощупывая углы и вырезанные на створках узоры. Подумать только, всего несколько недель назад дочь тут ходила… в шкаф наверняка что-то положить успела. Торбьорн не понимал, зачем полез искать личные вещи Фригги - может, на память что-то желал оставить или просто надеялся почувствовать её остаточное присутствие. В любом случае, шкаф оказался пустым - ни вещей, ни даже полок. - Чтоб тебя, - пробормотал норд, снова делая глоток из бутылки. Не найдя вовремя подходящей опоры, он рухнул прямо в шкаф, проломил головой заднюю стенку… и провалился куда-то дальше. Дохнуло таким мерзким зловонием, что Торбьорн мгновенно протрезвел. Остатки еды и полбутылки мёда заворочались в желудке, но в этот раз мужчина их обуздал, втянув воздух через рукав. Думал он, что Това вновь вернулась, однако из потайной комнаты явственно несло свежей кровью и ужасом. Сжал Торбьорн в кулаке амулет Талоса покрепче и выбежал из Хьерима - от беды подальше. Не было ему пути к капитану Мьёрну - снова в итоге либо опозорится, либо подозреваемым окажется. Нет, Хьерим пока - его собственность, значит, во всём нужно самостоятельно разбираться. Торбьорн решительно постучался в дверь капитана Одинокий Шквал, почти не ожидая застать его дома, однако норд открыл дверь довольно быстро, будто гостей ждал. - Ты не серчай, капитан, - по старой памяти обратился он, - помощь твоя требуется. Описав коротко свои последние злоключения, начиная с визита Товы, Торбьорн душу облегчил. Одинокий Шквал молча слушал, не перебивал, а как до потайной комнаты в Хьериме дошло - нахмурился. - Пойдём, проверим, - наконец произнёс он, за меч хватаясь. - И богам молись, что тебе всё привиделось. Одинокий Шквал первым ступил в потайную комнату и мгновенно вылетел обратно, нос рукой зажимая. Отдышавшись и выпив мёда для храбрости, норды решили потихоньку изучить логово некроманта - а иным это быть не могло. Постепенно они привыкли к ужасному запаху, но не к виду вёдер, крови полных, и мяса, будто у лавочника на виду выставленного. «Где-то здесь мои девочки», - думал Торбьорн, сотрясаясь от гнева и слёз бессилия. - А ты говорил, что убийца на меня зла не держит! В доме моей дочери жертвенник устроил! - Не знаю, что происходит, - честно признался Одинокий Шквал. - Но точно говорю: он сюда вернётся, а в тесной комнате никуда от нас не денется. Торбьорн быстро согласился. Судя по записям из дневника, Мясник готовился к завершению своей работы. А значит - и к очередному убийству. «Заляжет же, тварь, уйдёт, - думал норд, качая головой, - нельзя шанс терять». Вина за чужую смерть тягостно на его плечи легла. - Ты мне не обязан помогать, - сказал он наконец, когда солнце за горизонт почти ушло. - Как вскроется, что мы могли убийство предотвратить и самоуправством занялись, так точно посадят. С родителями девушки объясняться, с совестью мириться - зачем тебе это? Живи себе спокойно. Одинокий Шквал только грустно улыбнулся. - Сам ярл Ульфрик однажды предложил мне должность капитана городской стражи, но чувствовал я, что не гожусь для этого дела. Для меня нет страшнее участи, чем связанные руки - особенно формальностями. Как если бы меня привязала к мачте собственная команда! - он долго молчал, пытаясь с чувствами собраться, и тихо продолжил: - Может, я это больше для себя делаю, раз за жену отомстить шанса не выпало? Как знать. Дело твоё правое, как бы там этот дурак Мьёрн ни говорил. От слов бывшего капитана на душе полегчало. Торбьорн больше ни капли в рот не взял, меч двуручный точил и шагов за дверью ждал. Нутро его натянулось и будто бы зажглось, до боли в груди. Всё тело трясло. А сам не понимал, чего больше боялся: очередного провала или дрогнуть, в глаза Мясника заглянув. Запах плоти лип к одежде, коже и волосам. Торбьорн старался не задевать останков, что было весьма проблематично. Где-то здесь лежала его плоть и кровь. Сердце отца снова больно кольнуло, будто кто рвал его самого на части. Едва слышно что-то заскреблось в замке. Одинокий Шквал приложил указательный палец к губам и прикрыл дверь. Без притока свежего воздуха дышать в потайной комнате стало невозможно, а Мясник подозрительно медлил, будто почувствовал засаду. Рядом скрипнула половица - человек за дверью крался, прислушиваясь к звукам дома, точно дикое животное. Одинокий Шквал был на удивление спокоен, и Торбьорн устыдился дрожи в руках, а стук его сердца наверняка услышал Мясник - вот и медлит. Когда отворилась потайная дверь, время будто остановилось. Оба норда вдохнули поглубже, уже не обращая внимание на запах, и сжали рукояти мечей, готовясь нанести удар. Мясник стянул с плеча мешок, насквозь пропитавшийся кровью, и бросил его вперёд через порог. Нервы Торбьорна тут же сдали: заметив движение, он рубанул на удачу, распоров мешок. На пол посыпались человеческие внутренности. Мясник тут же отскочил назад и защитил себя заклинанием. Следом выбежал в пустующий зал Одинокий Шквал, намереваясь загнать убийцу в угол. Против клинка у мага не было шансов - оставалось крутиться да изводить воина промахами. Подоспевший Торбьорн усложнял поединок, и Мясник ударил параличом, мгновенно вырубив бывшего моряка. Взревев, Расколотый Щит ударил сверху вниз - со всей накопившейся яростью. Точно двадцать лет назад, он снова был могучим воином, яростным берсерком. Лезвие двуручного меча отскочило от «каменной кожи», руку повело, но и маг оказался открыт. Он отступил, поднял голову и уставился на Торбьорна горящими глазами хищника. Охнув, норд признал Каликсто. В глубине души он верил, что найдёт ответы, поймёт причины, но всё стало ещё запутаннее. - Ты моих дочерей убил! За что?! - заорал Торбьорн, брызгая слюной. Меч он держал над плечом, готовый сразить мага одним ударом. - Насколько я помню, Фригга отдала мне всё добровольно, - совершенно спокойно ответил Мясник. - Врёшь, мразь! Каликсто холодно рассмеялся и отступил ещё на шаг, играючи уходя от удара массивного клинка. Старый норд не успел выпрямиться. Его противник выхватил из рукава окровавленный кинжал, которым разделывал тела, поднырнул, уходя Торбьорну под незащищённый левый бок, и всадил клинок под ребро. Вдох сопроводила острая боль. Норд упал на пол к ногам торжествующего Мясника и захрипел. В глазах потемнело. Меч тянул его руку, без толку царапал деревянный пол, но рука в меховой перчатке продолжала крепко хвататься за рукоять. Мясник снова рассмеялся. Взмахом руки он пригладил волосы назад, окрашивая их кровью очередной жертвы, и приблизился к Торбьорну. - Твой меч. Бери его. Да, да… Помнишь ещё, какой стороной его держать, пьянь? Грязное животное… она умерла из-за таких, как ты! Норд сделал неуклюжий рывок и почувствовал медный привкус на языке. Кровь вырывалась сквозь сжатые зубы красной пеной, точно у загнанной до смерти лошади. Но он продолжал подниматься под бессвязное бормотание Каликсто. Имперец не стал его дожидаться - слишком много дел было запланировано - и поднёс кинжал к вздувшейся шее Торбьорна. - Прощай, папаша. За спиной Мясника зашевелился Одинокий Шквал, скидывая путы паралича. Не поднимаясь с пола, он рубанул имперца по ногам - пониже колен, а Торбьорн одним взмахом срубил согнувшемуся от боли некроманту голову.
Расколотый Щит отлёживался под присмотром ярловских целителей, пока Одинокий Шквал стойко переносил словесные нападки капитана Мьёрна. Стоило теперь прозвать его Неприступной Скалой, однако и грубым ответным словом бывший капитан стражей Виндхельма не обделил - кто, если не они, в трагическом итоге подтолкнули Виолу к смерти? Собранных в музее Каликсто доказательств хватило, чтобы признать его Мясником. Стража необычайно быстро уничтожила следы некромантии в Хьериме, исчезли дневники, все записи и странный медальон с черепом, найденный на алтаре. Вскоре никто в Виндхельме и не вспомнит о Мяснике. Только липкий страх будет преследовать случайных прохожих на тёмных улицах, въедаясь в мысли необъяснимой тревогой. Торбьорну не было дела до последствий. Все его мысли возвращались к словам Каликсто. - Думаешь, правду он сказал? Про Фриггу? - Я бы не поверил ни единому слову этого безумца, - отозвался Одинокий Шквал, и голос его был необычайно твёрд. - Сломить он тебя хотел. Убить. А не правду спешил поведать. Ветер нещадно хлестал моряков мокрым снегом, но подготовка корабля шла полным ходом. Чернявый норд с гордостью следил за своей новой командой, уперев руки в бока. - Жаль, что ты уехать решил, - вздохнул Торбьорн. - Но прекрасно понимаю. - Я же не навсегда Виндхельм покину - куда же вы все без меня? Проветрю голову да вернусь к сезону посевов. Расколотый Щит стоял на причале, пока лёгкий торговый корабль не покинул родную гавань. Ему тоже хотелось уплыть - подальше от воспоминаний, едких тёмных дум и пустоты. Сколько ещё может протянуть одинокий старик, потерявший, казалось, смысл существования? Стряхивая с плаща мокрый снег, Торбьорн начал восхождение в город. Ему давно следовало зайти в «Очаг и свечу», попросить прощение за резкости у Эльды и, заодно, выпить кружечку пенного, чтобы согреться. - Купите цветы, пожалуйста! - окликнул норда жалостливый детский голос, и он опустил взгляд на девочку, одетую в лёгкое платье. - Ох, боги, - встрепенулся Торбьорн, - ты же заболеешь! Недолго думая, он снял плащ с меховым воротом и накинул девочке на плечи, укрыв её с ног до головы. - Неудачное время для торговли выбрала. Шла бы домой. Она внезапно поникла и опустила взгляд - слишком хорошо Торбьорн понимал, что это значит. - А семья? Девочка отрицательно качнула головой; на глазах проступили слёзы. - Как тебя зовут? - мягко спросил он. - Софи. Сирота с интересом взглянула на Торбьорна из недр тяжёлого плаща, и норд по-доброму усмехнулся. Несмотря на промозглость и холод, внезапно он почувствовал тепло, расползающееся где-то в груди. Давно он себя живым не чувствовал. - Что ж, Софи, мои дочери давно выросли, а их комната пустует. У меня даже сохранились их детские вещи, игрушки. Я бы с удовольствием взял тебя к себе, если ты не против компании глупого старика. Обняв девочку за плечи, Торбьорн впервые за прошедший месяц отправился домой с радостью.
Даёт задание: Брат Верилий
Требования: Отсутствуют
Награда: Амулет Аркея , Кольцо Намиры или 1500 септимов
Отправляемся в Маркарт:
Идём в подкаменную крепость:
Идём ко входу в зал мертвых:
Говорим с Братом Верилием. Он будет отнекиваться, поэтому придется его либо подкупить, либо убедить. Так как не многие прокачивают красноречие, будем его подкупать(Цена, скорее всего, не фиксированная и может меняться в зависимости от уровня красноречия, различных способностей и прочего).
Он отдаёт нам ключ. Идём внутрь зала, ищем алтарь Аркея.
К нам подойдет Эола. Не паникуйте, убивать её не стоит. Поговорив с ней, узнаем, что она одна из Каннибалов. Соглашаемся с ней по всем пунктам.
Выходим также, как и вошли. Говорим с Верилием, получаем Амулет Аркея.
Отправляемся к локации «Утёсная пещера»:
Внимание, если вы там уже были, то последствия непредсказуемы.
Зачищаем подземелье. Само по себе подземелье не сложное, драугры уровневые (Зависит от уровня персонажа). Но и ничего особенного я в этом подземелье не нашел. За исключением книги, повышающей колдовство:
В конце подземелья нас ждет небольшой босс, после убийства которого Эола сама побежит к нам. Но чтобы не терять время советую бежать ей навстречу (ко входу в подземелье, через который мы пришли).
Карта подземелья:
|
|
|
|
Эола даёт нам сто золотых и отправляет к Брату Верилию.
Идём в Маркарт, в зал мертвых. Говорим с Верилием.
Можно снова его или убедить (угроза или убеждение), или подкупить. Что интересно: нам дали 100 золотых, а этот товарищ запрашивает все 500:
Платим ему деньги и идём обратно в Утесную Пещеру. Подходим к Эоле и она его «заговаривает»:
Брат Верилий ложится на алтарь и вам приказывают его убить.
Убиваем Верилия. По просьбе Эолы едим его (Нажимаете обыскать и выпадает диалог: есть или уйти):
С нами разговаривает Намира и дарит нам кольцо:
После чего можно взять Эолу в спутники:
P.S.
Также есть концовка и для благородных рыцарей. Когда вас просят убить жреца, убиваем всех каннибалов. Жрец просыпается и благодарит нас. Благодарность его выражается в 1500 септимов.
Кольцо Намиры очень неплохая и уникальная штука. А денежная выплата столь мала, что с трудом окупит наёмника (500 септимов) и зачарованное кольцо (2000+ септимов).
Этот интереснейший предмет уже неоднократно порождал целую волну споров и вопросов среди поклонников игры, поскольку самостоятельно разобраться с эффектом и местом расположения столь интересного предмета не так-то просто. Где найти Амулет Аркея в Skyrim?
Начинается выполнение квеста в Зале Мёртвых, который располагается на территории Вайтрана. Там игрок сразу же встретит жреца, который неожиданно потерял собственный талисман. Естественно, браться за данный квест стоит сразу же, он позволяет в дальнейшем получить множество преимуществ по ходу игры. Можно сравнить эти преимущества с теми, что получает решивший заказать доставка цветов: экономия времени и денег. Развитие персонажа на текущий момент не сильно будет оказывать влияние на дальнейшее прохождение игры, по этой причине прийти в Зал Мёртвых можно и без особенной подготовки, с самого начала.
Также можно использовать ID артефакта, если речь идёт о работе с редактором карт. При желании данный предмет может сразу же быть одет на персонажа, перестав быть квестовым. Интересная возможность, которую игрок сможет в дальнейшем рассмотреть и самостоятельно. Само прохождение Амулета Аркея в Скайрим представляет собой несколько интереснейших квестов, завершить которые довольно просто. Придётся спуститься в катакомбы, а там убить три скелета. Сражение с ними не должно вызывать каких-либо проблем, на любом уровне развития персонажа. Затем, в самом конце комнаты, в дальнем сундуке и будет валяться искомый предмет, за получение которого жрец отдаст игроку сразу 15 золотых монет.
Просто, но в то же время интересно и увлекательно с точки зрения большего погружения в историю мира Skyrim. Теперь ответ на вопрос о том, где взять ID Амулета Аркея, стал понятен всем желающим. При хорошо развитом торговом навыке данный предмет можно очень выгодно продать, однако тут уже всё зависит от конкретного торговца, который может попасться на пути. Стоимость оценивается совершенно по-разному.
Warning on line 81
Warning : include(mml.php): failed to open stream: No such file or directory in /var/www/u0675748/data/www/сайт/wod/wp-content/themes/ginkaku/single.php on line 81
Warning : include(): Failed opening "mml.php" for inclusion (include_path=".:") in /var/www/u0675748/data/www/сайт/wod/wp-content/themes/ginkaku/single.php on line 81
